В Донбассе продолжаются обстрелы, хотя количество гибнущих людей заметно снизилось. Украинские войска, выполняя минские соглашения, отводят тяжелую технику, а парламент (тоже в рамках минских договоренностей) принял закон об особом статусе некоторых территорий Донецкой и Луганской областей
Претензий к украинской стороне у ОБСЕ и западных партнеров практически нет, а вот согласие у украинских политиков так и не возникло. В парламенте обострилось противостояние партии мира и партии войны. На этот раз партию войны громко и демонстративно возглавил О. Ляшко. Без воинствующей риторики его поддержала «Батьківщина». Фракция А. Яценюка заняла примирительную позицию, т.к. экономическая и финансовая политика правительства не просто ужесточилась, а приняла вид провокационно антинародной, и усиливать ее еще и воинственной риторикой, видимо, нецелесообразно или даже опасно.
Так что же такое особый статус некоторых территорий в рамках отдельного государства и каковы аргументы за и против него в Украине?
Придание особого статуса некоторым территориям в рамках суверенного государства — это распространенная мировая практика, не содержащая ничего порочного и не нарушающая международное право. Особый статус получают территории, имеющие специфические проблемы, решение которых невозможно традиционными методами, но для решения которых требуется широкая автономия. Например, в Италии пять областей имеют особый статус. Среди них Сицилия, которая стала центром мафии после Второй мировой войны, что потребовало особого внимания и особых действий со стороны правоохранительных органов. В Великобритании особым статусом пользуется так называемый Большой Лондон, включающий в себя деловой центр Сити. Выделение Большого Лондона в отдельную административную единицу связано с необходимостью формирования делового и финансового центра и сосредоточения в нем соответствующих институтов и функций. По такому же принципу в Китае особый статус предоставлен Шанхаю.
Но для Украины гораздо полезнее опыт Британии и Канады, которые предоставили особый статус Северной Ирландии и провинции Квебек, в которых возникли сильные сепаратистские движения и конфликты. В Северной Ирландии сепаратизм был связан с деятельностью террористической военизированной организации «Ирландская освободительная армия», а в Квебеке — с деятельностью Радикальной националистической партии, которая инициировала референдум по отделению Квебека от Канады. Главным отличием североирландского и квебекского сепаратизма от восточноукраинского является тот факт, что Северную Ирландию и Квебек не поддерживали воинствующие соседи и их армии, которые не начинали тяжелых и несправедливых войн.
Особый статус Северной Ирландии основан на иной политической системе, нежели в Англии. Выборы в Северной Ирландии проходят по пропорциональной системе, а в Англии по мажоритарной. И хотя многопартийность уже присуща Британии, только в Северной Ирландии парламентские партии формируют большую коалицию и каждая партийная фракция наделена правом вето. Для пресечения сепаратизма в Квебеке канадское правительство принимало пошаговые решения. Сначала французскому языку был дан статус официального. Кстати, это не привело к его широкому распространению, чего опасались англоязычные канадцы, но это значительно успокоило бунтующий Квебек. Затем провинция получила особый статус в виде широкой автономии и возможности ее реализации в языковой, миграционной, культурной и экономической политике. И опять же, не все виды автономии принесли Квебеку большую пользу. Экономическая самостоятельность оказалась тяжелым испытанием, провалилась миграционная политика по привлечению этнических французов в Квебек. Но получение особого статуса и компромисс с канадским правительством еще раз успокоили бунтующий Квебек. И наконец в Канаде был создан особый государственный институт — Пленарная конференция премьеров провинций, на которой стало традицией озвучивать требования всех провинций и находить решения, не дожидаясь очередного всплеска сепаратизма.
Особый статус для некоторых территорий Донбасса не станет капитуляцией перед Россией и началом федерализации страны, как полагает О. Ляшко и другие украинские политики. Давление на Украину Россия будет осуществлять и при особом статусе и без него, потому что имперская политика для РФ — норма, для которой все предлоги или их отсутствие хороши. Российскому давлению нужно противопоставить грамотную политику, благодаря которой у сепаратизма не останется корней и почвы. Россия разжигает сепаратизм там, где есть сильное недовольство центральной властью и игнорирование ею специфических особенностей регионов. Конечно, опасения насчет федерализации Украины небеспочвенны, но ведь предоставление особого статуса для некоторых территорий Донбасса — это требование минских соглашений, которые подписывали в том числе лидеры Германии и Франции. Похоже, ничего опасного в федерализации Украины они не видят. Терять западных партнеров Украина не может себе позволить. Оставаться в политической изоляции всегда опасно, поэтому мы обязаны доказать всему миру, что способны честно выполнять международные договоренности, что мы надежные партнеры и достойный субъект международного права.
В рамках особого статуса нужно делать всё, чтобы украинские регионы хотели не отделяться, а присоединяться к единой национальной политике и национальным интересам. А вот тем, кто стремится к сепаратизму, неплохо бы знать, что развод (сепаратизм) — это как ампутация: ты остаешься живым, но тебя становится меньше. По крайней мере это поняли Квебек и Северная Ирландия.
Татьяна Николаева
