Запорожская мастерица Алиса Баранник рассказала журналисту «Верже» о первой гончарной студии, открывшейся в нашем городе, а также о необычных свойствах глины
– Алиса, расскажите о себе, как возникло желание заниматься гончарным мастерством?
– Такое увлечение появилось у меня давно. В этом году, 14 февраля, нашей студии исполнилось 4 года. Эта дата не случайна, с ней связана довольно интересная история. Ко Дню всех влюбленных я своему мужу подарила сертификат на урок гончарного искусства в городе Днепре. Поехали вместе с моими родителями. После того как вернулись с этого, можно сказать, переломного мастеркласса в нашей жизни, мы с мамой решили, что было бы здорово открыть и нам такую же мастерскую. Мы купили гончарный круг и начали учиться. Потом наше увлечение «переросло» в маленькую студию. Со временем мы увеличили площадь мастерской. Так мое хобби стало профессией.
– Где вы обучались гончарному мастерству?
– Основам гончарства нас обучил заслуженный мастер и прекрасный человек Александр Вильчинский. На мой взгляд, лучше, когда уроки преподаются вживую, чтобы эти знания переходили от человека к человеку. Современной керамике и ручной лепке я уже обучалась самостоятельно. На сегодняшний день есть множество специальной литературы, видеороликов и мастерклассов, поэтому процесс совершенствования идет постоянно. Также ездила на мастерклассы к некоторым украинским керамистам, обучалась тонкостям. Когда ты уже на определенном уровне и знаешь азы, то развиваться проще, потому что понимаешь, что необходимо прочесть или посмотреть, чтобы достичь конкретного результата.
– Как проходило открытие собственной студии?
– Все происходило с большим вдохновением. Было и страшно, и интересно, а главное, было чувство жизни. У нас было всего три гончарных круга и маленькое помещение для занятий. Я помню, мы дали объявление о том, что проводим мастерклассы по гончарному искусству. Когда к нам пришла первая посетительница, мы не могли поверить, что это все происходит наяву. Потом наша студия уже не вмещала то количество людей, которые хотели обучиться гончарству. Мы стали расширяться и открыли первые курсы по керамике, которые привели к нам много интересных и талантливых людей. Сейчас они уже достаточно уверенно владеют материалом, для когото это стало профессией, многие продолжают заниматься керамикой для души. Курсы отнимали много времени и душевных сил, не оставляли пространство для личного роста, поэтому в какойто момент мне пришлось от них отказаться и оставить только мастерклассы. В процессе преподавания наступает такой момент, когда ученик мало чем тебе уступает в знаниях, и это означает, что я больше не имею права преподавать. Все, что я могла им рассказать, уже рассказано. Я считаю, что мастер хотя бы на голову должен быть выше своих учеников. Пока я не занималась преподаванием, успела выставить свои работы на различных выставках в Киеве, освоить новые технологии, развить себя как художник. Я также переосмыслила формат обучения, учла прошлый опыт и подготовила новый курс по керамике для начинающих, который будет удобен и эффективен. Сейчас, кстати, открыт набор учеников на этот курс, первое занятие у нас будет 13 июня. В студию люди приходят не только учиться, но и общаться, обрести новые знакомства и немного уйти от повседневной рутины. Также обсудить то, что они редко обсуждают дома – темы искусства, идеи изделий и их тонкости. Студия создает своего рода личное пространство для человека, чтото, что принадлежит только ему и отличает его от окружения.
– Кто из членов семьи вам помогает в студии?
– Как я уже говорила, моя мама также занимается гончарством, но к преподаванию я ее не привлекаю. Ее изделий много в нашем магазине. У меня как раз для изготовления работ на продажу не хватает времени, а мама, наоборот, увлеклась этим процессом. Я если и делаю какуюто работу, то чаще выставочного плана, чтобы отправлять изделия на различные фестивали и выставки.
– Что для вас значит гончарное мастерство?
– Был такой переломный момент в жизни, когда я поняла, что моя работа – это не то, чем я действительно хотела бы заниматься по жизни. Занятия гончарством помогали мне на время ограждаться от повседневных мыслей. Во время процесса задействованы оба полушария мозга, так как приходится одновременно контролировать работу левой и правой руки еще и ногой крутить круг. Человек полностью весь в процессе. Это своего рода медитация. Изначально я воспринимала гончарство как возможность уйти от внутренней трясины. Бывает, что ты не можешь выбраться умом из какоголибо эмоционального состояния. После того как я начала осваивать гончарство, пришло понимание того, сколько лишнего ушло из моей жизни. Появилось столько пространства и времени для всего. Также ушла имитация бурной деятельности, и я четко поняла, чего хочу от жизни. Так лично у меня произошло, но это не значит, что гончарство – панацея от всех бед.
– Помимо гончарного мастерства, вы еще чемто увлекаетесь?
– Еще люблю рисовать и сейчас начинаю пробовать фотографировать. Я – не тот человек, который любит распыляться на разные увлечения. Рисование мне нравится с детства, и я потихоньку развиваюсь в этом направлении, но хочу, чтобы оно осталось на уровне хобби. Потому что если ты начинаешь чемто заниматься более углубленно и стремительно, это перерастает в профессию и может конкурировать с твоей непосредственной деятельностью. Для себя я решила, что керамика – это то, чем я хочу заниматься по жизни, а остальное – сопутствующее. Я и фотографией стала заниматься, потому что столкнулась с ситуацией, когда нужны хорошие фото работ, но стоимость профессиональных фотографов для моих замыслов «кусается», а у меня самой в этой области – большой пробел. Поэтому хочу разобраться, подтянуть свои знания и использовать этот навык для своих проектов.
– Насколько вы самокритичны к своим работам?
– Очень критична. Если какаято работа получилась не так, как хотелось, могу потом долго на нее не смотреть или продать с большой скидкой. Но плохой результат – тоже опыт. Бывает такое, что я сделала работу, и пусть там есть некоторые недостатки, но она мне нравится даже спустя время. Также было и такое, что когда я делала изделие, на тот момент оно мне казалось грандиозным, но спустя, к примеру, полгода ловила себя на мыли, что это какойто кошмар. Такая работа сейчас висит у меня дома, я очень хочу ее снять, и мы с мужем спорим по этому вопросу. Все изза того, что это – панно, которое шурупами прикручивалось к стене, соответственно, демонтаж будет масштабным, но я больше не могу на эту работу смотреть, так как из нее выросла.
– Есть ли у вас такие работы, которые вы никогда не продадите?
– Такая привязанность к изделию бывает в первые дни после его завершения. За время работы мастер как бы роднится со своим детищем, вкладывает в него свою энергию, мысли, часть своей жизни. Поэтому какоето время изделие должно пожить с мастером, а потом его нужно отпустить. Хламить изделия, на мой взгляд, глупо. У работы должно быть продолжение, потому что искусство – это не когда есть изделие и мастер, а когда есть изделие и зритель.
– Бытует такое мнение, что глина забирает энергетику человека.
– Да, я тоже слышала, что она перенимает как негативную, так и позитивную энергию человека. Лично у меня, к счастью, не бывает переизбытка негатива в жизни. Мне гончарство помогает сосредоточиться, меня часто посещает рассеянное состояние, когда я не знаю, за что хвататься.
– Если человек пришел на занятие с негативными эмоциями, получается ли тогда у него изделие?
– Происходит поразному. Когда человек приходит ко мне на мастеркласс, то гдето на пятнадцатой минуте я могу сказать, кем он работает, и практически никогда не ошибаюсь. Это видно за работой на круге. Бывает, что если человек сильно расстроен или раздражен, у него не получается. Это, скорее, изза того, что мыслями он гдето далеко. Но занятия помогут ему изменить свое настроение, отпустить ситуацию. Гончарное искусство можно параллельно назвать арттерапией изза того, что люди уходят с занятий с другими эмоциями.
– Расскажите, как проходит процесс создания изделия?
– Самое первое, что мы делаем – выминаем глину, чтобы в ней не было воздуха. Потом кладем ее на круг, он раскручивается, а глина центруется. Далее материал закручивается по спирали, и после мы формируем то изделие, которое хотим. В керамике очень важна поэтапность, и если не придерживаться технологии, это обязательно отразится на дальнейших этапах работы. Вообще керамика – непредсказуемая вещь, в которой не бывает все гладко. Своих учеников я об этом сразу предупреждаю, потому что когда ты – новичок, то допускаешь много ошибок, даже если делаешь все под присмотром преподавателя. Здесь технология ошибок не прощает.
Анастасия Кандыбей
