Запах мандаринов и живой елки, шипение шампанского в толстостенных высоких бокалах и оптимистические песни из телевизора, вкус салата «Оливье» и чуть залежавшихся шоколадных конфет…
Каждому, кто помнит как встречали Новый год в Советском Союзе, знакомы все эти ощущения. Как и самое главное ощущение: в СССР традиции встречи Нового года были гораздо более общими, чем сегодня. Общими настолько, что будь в те времена у стороннего наблюдателя возможность в новогоднюю ночь побывать в нескольких сотнях квартир, разбросанных по всему Союзу, он бы поразился, насколько одинаково везде встречают этот праздник.
Официально традиция встречи Нового года была возвращена советским гражданам только в 1935 году, а широко распространилась лишь спустя 20 лет. Ведь выходным день 1 января стал только в 1947 году, и лишь тогда у жителей СССР появилась возможность как следует попраздновать в новогоднюю ночь. А поскольку непременным атрибутом любого праздника в советские времена был богатый стол, по-настоящему праздновать большинство граждан Советского Союза стали лишь тогда, когда была окончательно отменена карточная система, а в магазинах появилось достаточное количество продуктов и новогодние продуктовые наборы.
Одной из составляющих традиции Нового года стал «Голубой огонек», транслировавшийся по первому каналу. С 1964 года он стал ежегодной новогодней передачей, и в течение 25 лет песни и шутки из этой телепередачи сопровождали советский новогодний праздник. Второй традицией в 1976 году стал фильм «Ирония судьбы, или С легким паром». Комедия Эльдара Рязанова не только прочно ассоциировалась с предновогодним вечером, но и сама послужила источником некоторых традиций украшения дома к Новому году. Третьей традицией стал продуктовый набор для новогоднего стола — так называемый «заказ». Поскольку расцвет отмечания Нового года пришелся на середину 1970-х годов с их начинающимся дефицитом, то основным источником продуктов были «заказы», которые выдавались по месту работы.
Традиционно в «заказ» входили пару баночек шпрот, коробка шоколадных конфет, бутылка «Советского шампанского», палка варено-копченой или сырокопченой колбасы, пачка индийского чая «со слоном», «Лимонные дольки» и иногда — баночка красной икры. Тогда же как сугубо новогоднее лакомство стали восприниматься и мандарины: основную часть этих фруктов СССР получал в виде экспортных поставок из Марокко, где основной урожай созревает в ноябре-декабре.
Пожалуй, самой ранней новогодней традицией — не новой, но возрожденной — стал обычай ставить в доме к Новому году живую ель. После антирелигиозной кампании конца 1920-х годов, лишь в 1930-х годах советская власть вновь начала пропагандировать этот обычай. Поскольку елки для продажи выращивались специально, они тоже были относительным дефицитом, и потому покупались при первой возможности, а не в удобное время. Обычной картиной были люди, которые за полторы-две недели до Нового года везли в общественном транспорте перевязанные бечевкой елки, купленные по случаю.
И конечно же, к новогодним традициям времен СССР можно отнести знаменитую фразу «Вот подарок но это — на Новый год!». Все тот же тотальный дефицит приучил советских граждан, что покупать необходимое нужно не накануне праздника, а когда подвернется случай — лучше пусть полежит. Почти все члены семьи знали, что кому будет подарено на праздник, но радость это не уменьшало: радовала сама возможность получить новую вещь!
По телеэкрану плывут финальные титры «Иронии судьбы», шампанское отправлено охлаждаться за окно или в холодильник, на столе расставляются вазы с непременным салатом «Оливье», «заказные» шпроты и колбаса. Через несколько минут раздается звонок в дверь: это пришли первые гости. Наверняка они принесли с собой баночку-другую с салатом для новогоднего стола или домашние пироги: стол, собранный вскладчину, тоже был советской новогодней традицией. Как, собственно, и обычай встречать Новый год дружеской компанией: похвастаться собственной большой квартирой в те годы могли немногие, как и возможностью в одиночку накрыть богатый стол, так что праздник отмечался в широком дружеском кругу — так было и удобнее и проще.
После застолья многие компании выходили на улицу, отправляясь на прогулку или просто во двор — передохнуть от застолья в промежутке между горячим (как правило, мясом, запеченным под сыром, луком и майонезом, или курицей — жареной или тоже запеченной в духовке) и сладким. Нередко компании начинали кочевать по разным этажам дома: зачастую многоэтажки принадлежали предприятиям, и большинство жителей хорошо знали друг друга по совместной работе. Дети к этому времени обычно уже отправлялись спать: хотя январь был временем новогодних школьных каникул, засиживаться детям за полночь все-таки не позволяли.
Наверное, именно потому, что Новый год был в СССР самым общим праздником, люди старшего поколения до сих пор вспоминают о нем с ностальгией. Те, кто во времена позднего застоя был школьником, хорошо помнит радостное предчувствие, наполнявшее предновогодние дни. Ведь это был не просто праздник — это была еще и возможность попробовать редкие в остальные дни блюда, получить в подарок какую-нибудь новую вещь, наконец, просто пообщаться с друзьями.
Даже новогоднее телеобращение Леонида Брежнева, или «от лица Центрального комитета КПСС, Верховного совета СССР и советского правительства», воспринималось лишь как предисловие к бою курантов, возвещавшего наступление Нового года — самого желанного и свободного праздника.
