28 февраля в газете «Верже» был опубликован материал «Запорізькі мости заборонені до будівництва». Он был подготовлен на основе официального ответа представителей Запорожской ОГА касательно сегодняшнего положения дел на нашей «стройке века». Если говорить вкратце, государство само себе запретило строить мосты; денег нет, консервации и охраны объектов тоже нет
Полтавщина и ДИСИ
Статья получила широкий отклик, по крайней мере, по состоянию на сегодня набрала около 5600 просмотров. Естественно, возникла идея продолжить тему. И вот непростые переговоры закончились успехом: удалось пообщаться с Иваном Прокофьевичем Сухомлиным, одним из «отцов» стройки, ее семилетним «мотором», в общемто и пострадавшим изза того, что «слишком много» требовал от Кабмина.
Но в ходе нашей беседы выяснилось, что мосты «подождут» до следующего номера, ибо масштаб личности Ивана Прокофьевича, рассказ о его работе и встречах будет интересен нашему читателю никак не меньше.
Давно пенсионер, с улыбкой начал свой рассказ Иван Сухомлин, никем не востребован. Такова примета времени сейчас многие не востребованы, но чувствую, что дальше будет еще хуже. Особенно это ощущается на фоне воспоминаний детства и юности, голодных и босоногих, но когда умели ценить человеческие качества.
Я родился в 1939 году в Полтавской области, Лубенском районе, селе Березоточа. Закончил школу, а затем поступил в Днепропетровский инженерностроительный институт. Сразу скажу, что благодарен судьбе и за мой выбор, и за то, что удалось поступить именно сюда. ДИСИ был одним из лучших вузов своего профиля в Союзе. Здесь работали опытные преподаватели, часто пережившие репрессии…
Нам же, студентам, было нелегко: родители, работая в колхозе, не могли особо помочь, хотя и делали все возможное. Стипендии не хватало, и приходилось подрабатывать на разгрузке вагонов и на овощных базах, особенно первые два курса. А дальше помогал в учебе заочникам, которые часто были уже большими начальниками и платили хорошие деньги.
Приезд в Запорожье
На пятом курсе прибыл на преддипломную практику в Запорожье, вспоминает Иван Прокофьевич. Ведь тема моего дипломного проекта — цех гнутых профилей на заводе «Запорожсталь». После защиты диплома в 1961 получил направление в трест «Запорожстрой» на должность мастера.
В это время как раз шла вторая послевоенная реконструкция промышленности. Было тяжело, но интересно. Ведь и в нашем тресте, и в Союзе вообще работала отлаженная система подготовки кадров. Тогда было мало получить образование, нужно было учиться на производстве у опытных мастеров. А еще существовала система ПДПС (постоянно действующих производственных совещаний), а также ВОИР (Всесоюзное общество изобретателей и рационализаторов), НТО (научнотехническое общество). На этом и базировался профессиональный рост.
Сам трест — это легенда не только Запорожья, но, наверное, и всего бывшего Союза. Достаточно сказать, что бывший управляющий трестом Вениамин Дымшиц в течение 23 лет с 1962 по 1985 год работал заместителем председателя Совета Министров СССР.
О Дымшице и Брежневе есть одна история. В 1946 году началась «холодная война», а значит, полное эмбарго на поставки в Союз стратегической продукции, в т.ч. и холоднокатаного листа. Практически остановилась автомобильная промышленность, даже кабины грузовиков делали из фанеры. Нужно было срочно пустить восстановленный прокатный стан на «Запорожстали».
И вот в Кремль к Сталину вызвали 1го секретаря Запорожского обкома Брежнева, парторга ЦК в тресте Ивана Соболевского и Дымшица. Неделю их готовили к приему, но сама встреча в Кремле длилась пару минут. Сталин только сказал: «Если будет холоднокатаный лист в октябре большой концерт в Запорожье, если не будет маленький концерт здесь»…
Тогда состоялся «большой концерт», раздали много орденов, премий …
И еще один достоверный факт, уже не касающийся Запорожья. В 1944 году Сталину показали образец послевоенного легкового автомобиля «Родина». Он посмотрел, похвалил, мол, хорошая машина, а затем спросил: «А почем Родину продавать будете?» Так и появилось новое название легендарной «Победы».
Путь к Госстрою СССР
Я фактически вырос в тресте «Запорожстрой», рассказывает дальше Иван Сухомлин. В 1964 году меня отправили начальником управления в Токмак. В 1965 году вернулся в Запорожье начальником управления «Мартенстрой», а с 1971 года стал заместителем управляющего трестом.
В 1974 году по линии «Главзарубежстроя» был направлен на строительство металлургического завода в Индии. Там три года отработал заместителем главного инженера и главным инженером строительства.
По возвращении в Запорожье меня назначили заместителем начальника комбината, а потом начальником комбината «Запорожжилстрой». Уже на этой должности отработал девять лет и без отрыва от производства закончил Академию народного хозяйства в Москве.
Здесь одна ремарка расскажу о встречах с Петром Ефимовичем Шелестом, к тому времени отставным 1м секретарем ЦК КП Украины и членом Политбюро ЦК КПСС.
После отставки Брежнев назначил его заместителем директора Долгопрудненского КБ. И вот звонит мне Гречко – не министр обороны СССР, а наш министр строительства предприятий тяжелой промышленности УССР Борис Гречко: «Ты Шелеста знаешь? Если он обратится, поможешь ему сборным бетоном».
Шелест строил для своего КБ базу на Арабатской стрелке, а наш комбинат был ближе всех по поставке сборного бетона. Но в те времена отпуск последнего — только с разрешения министра. Словом, приезжает к нам в гостиницу на проспекте Вернадского Шелест и приглашает к себе на подмосковную дачу. Ставит на стол бутылочку, рассказывает анекдот про Горбачева и «сухой закон», а его жена, Олимпиада Павловна, приготовила такой борщ, что мы сразу готовы были решить все вопросы…
Да, о даче бывшего члена Политбюро ЦК. Двухэтажный дом около 120 квадратных метров в лесу, рядом такой же одного из министров, это все служебные дачи. У нас в поселке Зеленый Яр сейчас дома побольше… Две маленькие спальни, везде лежат то шкура волка, то оленьи рога. Я сказал, что рога с острова Бирючий, он удивился. А я с Порадой (бывший директор Абразивного завода) туда ездил, поэтому знаю.
Потом уже вместе с женой мы бывали в довольно скромной квартире Шелеста на Малой Бронной. За мной он присылал машину, сначала это была «Волга», а позже Горбачев дал ему «ЗИЛ 117»…
Мы помогли КБ (за деньги, естественно) со сборным бетоном, а Бюро передало комбинату столько техники (тоже не бесплатно), что по механовооруженности мы стали лучшими в министерстве…
В 1986 году и мне предложили переехать в столицу. В это время в стране было организовано шесть народнохозяйственных комплексов СССР во главе с зампредами Совмина. На базе Госстроя был организован Строительный комплекс СССР, его возглавил Юрий Петрович Баталин. Он организовал два новых главка Госстроя СССР, в одном из которых мне предложили должность заместителя начальника. Баталин — умница: он грамотно организовал работу, мы тогда сопровождали все объекты утвержденного правительством народнохозяйственного плана. Их насчитывалось до тысячи. Особое внимание уделяли объектам «Группы 100». Поэтому я тогда объездил практически весь Союз.
А потом в дело вмешался Горбачев…
Но вскоре случились события, которые вспоминаю, как страшный сон, продолжает Иван Прокофьевич. Тогда, если помните, была провозглашена программа «Жилье 2000», т.е. планировалось, что к 2000 году каждая семья получит отдельную квартиру. Но провозгласить и реализовать — это разные вещи. Когда к делам приступил Баталин, он сразу понял, что программа проваливается. Нужно было спасать положение, ведь катастрофически не хватало ресурсов, прежде всего, цемента, металла и других материалов. Требовалось в течение трех лет построить более 200 объектов по производству кирпича, ячеистого бетона и т.д.
Начав в 1987 году, все еще можно было успеть. Да, в стране существовали проблемы, но Баталин все же принял решение реанимировать программу «Жилье2000». Уже было подготовлено Постановление ЦК и Совмина, но эту программу провалили Ельцин и Горбачев…
В 1988 году Генеральный секретарь ЦК КПСС заставил Баталина взять отставленного с поста 1го секретаря Московского горкома Ельцина к себе. Для этого ввели под него должность 1го заместителя главы Госстроя. Ельцин вместо того, чтобы работать, лишь занимался пиаром. Когда не зайдешь в приемную — вечно там представители то CNN, то ВВС… А ведь первый заместитель — это решение всех оперативных задач.
Между тем, баталинский план реанимации программы «Жилье2000» постепенно внедряли в жизнь даже без утверждения ЦК. Помню, тогда Ржевский завод уже вышел на выпуск 300 башенных кранов в год. Заказчиком выступало Минстройматериалов. Правда, когда министр Минстройматериалов Военушкин, как говорится, в какойто момент «послал» Ельцина, тот на него взъелся, пролоббировал решение, где надо, и министерство просто упразднили. А пропал заказчик — пропала и программа «Жилье2000»…
Спустя же полгода, Горбачев снял и Баталина. Случилось это после ликвидации последствий землетрясения в Армении. Кстати, в ночь трагедии, в 1988 году, я вылетел вместе с главой правительства Николаем Рыжковым и Юрием Баталиным в Ереван. Мне поручили организовать штаб Госстроя. В течение суток были организованы все работы, но…
Но без большегрузных кранов плиты не сдвинуть, а под ними живые люди. Была поднята транспортная авиация, самолеты АН124, ИЛ76, АН22, словом, все было брошено на доставку кранов со всего Союза, в том числе и из Запорожья.
Горбачев же в это время в Баталине души не чаял, ведь тот спасал его репутацию с программой «Жилье2000». Я, кстати, с Генеральным секретарем встречался лично в Красноярске, на одном из совещаний. А с Н. Рыжковым мы виделись часто.
И вот ситуация: интеллигентнейший Баталин вызывает меня и сразу матом: «Где краны?» Люди под завалами, самолеты уже гдето приземлились, а кранов нет. Я ему в ответ: «Вы же воздух закрыли. Самолеты приземлились на запасных аэродромах в Ростове, Минводах, Адлере».
В те времена существовал порядок: летит «вождь» — над огромными территориями по маршруту его полета закрывают все воздушное пространство. Т.е. все, кто был в воздухе, немедленно приземляются на ближайших аэродромах. А в это самое время Горбачев с Раисой Максимовной, больше, конечно, для картинки в телевизоре, чем для дела, летали то в Спитак, то в Ленинакан.
Баталин тогда в сердцах заявил Горбачеву: «Прекратите летать, откройте воздушное пространство, чтобы сели самолеты с кранами». И тут вмешалась Раиса Максимовна: «Миша, а кто он такой, чтобы нам указывать?». Это было в декабре 1988го, а в марте 1989го Баталина сняли со всех постов.
К тому времени на бывшем танковом полигоне возле Ленинакана мы уже начали возведение фактически нового города. Кстати, там рядом уже и Карабах начинал пылать, где тоже почти безвылазно сидел тогда еще 2й секретарь Запорожского обкома Григорий Харченко…
После Баталина Госстрой потерял свой статус и полномочия, а мне предложили снова поехать в Индию на строительство еще одного металлургического завода. Это было в 1990 году. А пока я там работал, развалились и Госстрой, и Союз…
Новое возвращение
В 1992 году я вернулся в Запорожье, вспоминает Иван Сухомлин. Когда уезжал в Москву, квартиру сдал, хотя дочка оставалась здесь, а сын был в армии. Получил московскую квартиру, и когда сын вернулся со службы, он перевелся из Днепропетровска в МАИ. Пока мы были в Индии, он уже и женился…
В это время мэром Запорожья был Юрий Бочкарев, и когда я вернулся, мне дали квартиру и предложили стать начальником «УКС». На этой должности я и работал с 1992 по 2011 год…
* * *
В завершение некоторые впечатления от автора. Иван Прокофьевич показался очень скромным, умным, компетентным человеком, с прекрасной памятью на цифры, даты, имена, да вообще мужчиной в прекрасной форме. У него 3 ордена, которые он получил в 33, 38 и 69 лет. На фоне сегодняшних раздач и «иконостасов» на груди случайных людей, это ничто. Тем выше их цена…
Светлана Третьяк
Вчера вечером в Пологах водитель автомобиля совершил фатальный наезд на велосипедиста. От полученных травм 35-летний мужчина погиб на месте происшествия.
Обескураженная продавщица одного из магазинов позвонила в полицию — украли ее телефон, который она на минутка оставила без присмотра.
